Военная база Гуантанамо

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Гуантанамо

У этого термина существуют и другие значения, см. Гуантанамо (значения).

Рядом с кубинским городом Гуантанамо расположена захваченная у Кубы при Батисте США военно-морская база в заливе Гуантанамо (Куба), в 15 км от одноименного города. Также там расположена одноименная тюрьма, в которой содержатся политические заключённые, арестованные якобы в войне с терроризмом.

[править] История

Военная база и место содержания международных террористов в Гуантанамо появилась в январе 2002 года, когда туда были доставлены из Афганистана первые 20 человек, обвиняемых «в участии в боевых действиях на стороне исламских экстремистов» — талибов. С 2002 по 2006 через неё прошло свыше 750 иностранцев, захваченных американскими войсками в ходе операций на территории Афганистана и Ирака. Все они, по утверждению американских военных, участвовали в операциях на стороне «Аль-Каиды» или движения Талибан. Около 250 человек за это время освободили, перевели в другие тюрьмы или выдали странам, гражданами которых они являются (среди экстрадированных было семь граждан России). Имена остальных до апреля 2006 года держались в строжайшем секрете «по соображениям безопасности». В апреле Пентагон представил список 558 бывших и нынешних заключённых Гуантанамо из 41 страны. По состоянию на апрель 2006 в тюрьме оставалось 490 узников, из которых лишь десяти были предъявлены официальные обвинения. Большинство — граждане Саудовской Аравии (132 человека), Афганистана (125) и Йемена (107).

[править] Содержание заключенных

Прибытие задержанных в тюрьму, январь 2002 года

Многие заключённые в Гуантанамо содержатся без предъявления официальных обвинений. По данным организации «Международная амнистия» и других правозащитников, а также по свидетельствам самих бывших узников, в Гуантанамо к заключённым применяются, якобы санкционированные правительством США пытки в том числе, в виде имитации утопления, лишения сна, причём Пентагон заявил, что такое отношение нельзя считать бесчеловечным. Также США считает возможным казнить заключённых, которые дали признательные показания под пытками.^[1]

Салим Ламрани из университета Сорбонна сообщал о судьбе суданского журналиста Сами аль-Хаджа телеканала Аль-Джазира, который в 2001 году был помещён в американскую тюрьму. По словам журналиста, уже на базе Баграм американские солдаты длительное время подвергали его жестоким пыткам (регулярные избиения, сексуальные домогательства, угрозы изнасилования, многочасовое стояние на коленях, травля собаками), его также посадили в клетку в холодном авиационном ангаре. Как сказал Сами аль-Хадж, пытки продолжились после перевода на Гуантанамо: ему не давали спать, избивали, не оказывали медицинскую помощь. [1] 1 мая 2008 года он был отпущен и отправлен в Судан, гражданином которого он является. По договорённости с США власти Судана согласились запретить аль-Хаджу работать журналистом и покидать пределы государства.[2]

[править] Творчество заключенных

Заключенные выцарапывали камешками на полиуретановой посуде, в которой им приносили еду, послания. Втайне от охранников посуду передавали из камеры в камеру. Это был примитивный, но эффективный способ коммуникации. Узники посылали друг другу стихи.

Несколько лет американские военные отказывались снимать с этих стихов гриф «секретная информация», ссылаясь на то, что «заключенные могут вставить в эти произведения зашифрованные послания другим боевикам, находящимся на свободе». Но затем запрет был ослаблен, и военные разрешили обнародовать 22 стихотворения, написанные 17 заключенными. Антология на 84 страницах под названием «Стихи из Гуантанамо: говорят задержанные» будет опубликована в августе 2007 года издательством Университета Айовы, что даст читателям редкостный шанс познакомиться с душевными переживаниями тамошних узников, которые в большинстве своем остаются для внешнего мира некой безликой, безымянной массой.

В письме адвокатам заключенных американскими властями предписывалось переводить на английский язык все произведения, которые они пожелают увидеть обнародованными, и затем представлять переводы на проверку в правительственные органы. В письме говрилось: «Поэзия несет в себе особый риск, и стандарты министерства обороны не допускают рассекречивания любых стихотворений в их оригинальной форме или на том языке, на котором они написаны в оригинале». В результате, адвокату Фалькоффу пришлось прибегнуть не к услугам переводчиков, которые специализируются на поэзии, а лингвистов, имеющих соответствующий допуск к секретной информации.

В результате получились переводы, которые, как пишет в книге сам Фалькофф, «не могут верно передать тонкость и мелодичность оригинала». Но с точки зрения военных некоторые переводы все равно зашли слишком далеко. Фалькофф утверждает, что три из переведенных стихотворений, которые он представил в соответствующие органы, были отвергнуты. Так же вышло с дюжиной других, представленных его коллегами.

Многие стихотворения имеют открыто религиозный характер. Авторы молят Аллаха сделать так, чтобы их выпустили на волю, или умерить их одиночество. «О, Господь, — пишет Абдулла Тани Фарис аль-Анази, лишенный двух конечностей инвалид, удерживаемый с 2002 года, — даруй спокойствие сердцу, которое бешено колотится от гнета, / И освободи этого узника от тугих оков заточения». Американцы обвиняют Аль-Анази в принадлежности к исламистским боевикам.

Есть и лирика. Иорданец Усама Абу Кабир, исламский экстремист, прикрывающийся сотрудником благотворительной организации, арестованный в Афганистане и обвиняемый в принадлежности к «Аль-Каиде», описывает свои мечты о воссоединении с семьей. «Быть с моими детьми, каждый из них — часть меня; / Быть с моей женой и теми, кого я люблю; / Быть с моими родителями, самыми нежными сердцами на свете. / Я мечтаю оказаться дома, выйти на волю из этой клетки», — пишет он.

В большинстве стихотворений заложено политическое содержание — обличение администрации Буша. «Америка, ты движешься, оседлав сирот, / И ежедневно их терроризируешь, — пишет Сами аль-Хадж, оператор телекомпании Аль-Джазира. — Я пленник, но преступники — те, кто держит меня в плену».