Черняев, Михаил Григорьевич
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Михаи́л Григо́рьевич Черня́ев (1828—1898) — русский генерал, Туркестанский генерал-губернатор.
Содержание |
[править] Начало деятельности
Родился 3 ноября 1828 года в селе Тубышки Могилёвской губернии в небогатой дворянской семье, с 1840 г. проходил курс в Дворянском полку и в 1847 г. был выпущен в Лейб-гвардии Павловский полк. Затем окончил курс в академии генерального штаба, по окончании которой получил назначение в Дунайскую армию. В составе Мало-Валахского отряда, принял участие в Венгерском походе 1849 г.
Осенью 1854 г. в составе 4-го корпуса был направлен в Крым на помощь князю Меншикову. Под Севастополем участвовал во всех делах гарнизона, начиная с битвы под Инкерманом 24 октября 1854 г., за отличие в которой был награждён орденом св. Владимира 4-й ст.; состоял при генерале Хрулеве, действуя большей частью на Малаховом кургане. «За отличие, храбрость и примерное мужество при героической защите Севастополя и за отбитие штурма 27 августа 1855 г.» был награждён золотым оружием с надписью «За храбрость» и произведён в подполковники.
[править] В Туркестане
По окончании войны был начальником штаба 3-й пехотной дивизии, затем переведён в распоряжение оренбургского генерал-губернатора Катенина.
В 1858 г. принял участие в экспедиции Бутакова по Аральскому морю, командовал отрядом, посланным на помощь жителям Кунграда, восставшим против хивинского хана.
В 1859 г. послан на Кавказ в распоряжение графа Евдокимова; по замирении Кавказа опять служил в Оренбургском крае, в должности начальника штаба при генерале Безаке.
В 1864 г., вследствие разногласия с последним по вопросу об управлении башкирами, вернулся в Санкт-Петербург. Тогда предстояло провести в Средней Азии соединительную укреплённую линию между двумя степными губерниями — оренбургской и сибирской, для чего требовалось занять несколько укреплённых пунктов в пределах промежуточной территории; осуществление этого проекта было поручено полковнику Черняеву, с назначением его начальником особого западносибирского отряда.
Отправившись в 1864 г. в город Верный, где формировался отряд, Черняев приступил к своей задаче с весьма ограниченными средствами; расходы по экспедиции должны были покрываться остатками интендантских сумм Западносибирского округа. Небольшой отряд Черняева занял крепость Аулие-Ата и взял штурмом Чимкент (в июле 1864 г.), считавшийся неприступным; войска проникли в крепость по водопроводу, через сводчатое отверстие в стене крепости, и гарнизон был до того поражен внезапным появлением неприятеля внутри городской ограды, что не оказал почти никакого отпора.
-- В апреле 1865 года Черняев двинулся к Ташкенту, но не мог овладеть им сразу и должен был отступить, после чего ему предписано было воздержаться от дальнейших попыток впредь до особого распоряжения. Тем не менее в виду угрожающего положения, принятого вооружёнными туземцами, Черняев решился действовать на свой риск и в ночь с 14 на 15 июня 1865 г. взял штурмом Ташкент. Численность русских войск не превышала двух тысяч человек, при 12 орудиях; взят был город с стотысячным населением, имевший до 30 тысяч защитников; захвачено 63 пушки, множество пороха и оружия. Назначенный ещё ранее военным губернатором вновь образованной Туркестанской области, генерал Черняев готовился принять меры против враждебных предприятий бухарского эмира, который требовал очищения Ташкента, как принадлежавшего будто бы, номинально, Бухаре; ожидались крупные осложнения в Средней Азии и им придавался британской дипломатией серьёзный международный характер. В июле 1866 г. Черняев был отозван, и на его место назначен генерал Романовский.
Завоевание обширной среднеазиатской территории, составляющей значительнейшую часть нынешнего Туркестанского края, совершено было Черняевым с необыкновенной лёгкостью, без крупных затрат; между тем население этого края отличалось воинственностью и издавна выделяло из своей среды дикие полчища, причинявшие постоянную тревогу соседним русским владениям. Черняев сумел приобрести доверие и уважение туземцев не только своей личной неустрашимостью, но и другими качествами, наиболее ценными в представителе власти в Азии: доступностью для всех, прямодушием, искренним вниманием к нуждам каждого, полной свободой от рутины и формализма, спокойной находчивостью и решительностью в трудные моменты. Его инстинктивное понимание азиатской народной психологии помогало ему завоевывать сердца без всяких усилий: на другой же день после взятия Ташкента он торжественно объехал город в сопровождении лишь двух казаков, а вечером отправился в туземную баню, как будто находился среди мирных соотечественников; этими простыми способами он тотчас же внушил населению уверенность в бесповоротности совершившейся перемены. Ему не дано было, однако, окончательно умиротворить и устроить вновь занятый обширный край; он очутился в отставке, будучи ещё молодым, полным сил и энергии; его доказанные опытом военные дарования и замечательное искусство в обращении с восточными народами не нашли себе приложения ни в Средней Азии, ни в других мечтах.
[править] «Русский мир»
Черняев решил сделаться нотариусом в Москве, чтобы иметь определённое занятие и заработок для содержания семьи; он выдержал требуемый для этого экзамен и готовился уже открыть нотариальную контору, но должен был отказаться от своего намерения, вследствие полученного им сообщения шефа жандармов графа Шувалова. В 1873 г. Черняев приобрёл издававшийся в Петербурге консервативный орган «Русский Мир» и серьёзно занялся газетным делом; газета фактически вдохновлялась другим оппозиционным генералом, Фадеевым (с которым он сдружился ещё во время службы на Кавказе). Сам Черняев мало интересовался вопросами внутренней политики, но, считая себя жертвой военно-канцелярского режима и петербургской дипломатии, чувствовал себя солидарным с московским кружком патриотов-славянофилов, группировавшихся около Ивана Аксакова, и разделял их ненависть к бюрократизму и к иноземщине. Он был решительным противником военных реформ и нововведений графа Милютина, в которых видел продукты бюрократического творчества, навеянного извне; многие недостатки центрального управления он приписывал влиянию немцев, так как чисто русские элементы, на его взгляд, не могли находиться в противоречии с национальными интересами и потребностями страны.
[править] Сербский главнокомандующий
Весной 1875 г., когда произошло восстание в Герцеговине, Черняев один из первых усмотрел в нём начало крупного международного кризиса, связанного с общим вопросом о судьбе восточного славянства. Горячо отдавшись общественному движению в защиту турецких христиан, Черняев вскоре вступил в сношения с сербским правительством и был приглашен в Белград для руководства военными действиями в задуманной князем Миланом кампании против Турции. Наше дипломатическое ведомство, узнав об этих секретных переговорах, приняло меры к тому, чтобы Черняеву не было дозволено выехать из Петербурга за границу. Черняев обошёл это запрещение переездом в Москву, где и получил заграничный паспорт без всяких затруднений; переданный по телеграфу приказ о задержании его на границе также запоздал, и в июне 1876 г. Черняев был уже в Белграде. Известие о назначении его главнокомандующим главной сербской армией послужило сигналом к наплыву добровольцев в Сербию и подняло сербскую попытку на степень русского национального дела. Ход войны не соответствовал пылким ожиданиям славянофилов, но привел к непосредственному дипломатическому и затем военному вмешательству России в турецко-балканские события, вопреки миролюбивым намерениям русской дипломатии. Покинув Сербию в сознании, что дело защиты славянства перешло под могущественное покровительство России, он поехал в Прагу, где его появление навело настоящую панику на австро-венгерское правительство. Опасаясь Черняева как представителя славянской солидарности, австрийское правительство потребовало, что бы он немедленно покинул пределы империи.
При начале русско-турецкой войны Черняев вновь зачислился на службу, чтобы попасть в действующую армию; но был оставлен за штатом на европейском театре войны. Тогда он отправился на Кавказ, где тоже не дождался никакого назначения. «Русский Мир» не имел успеха, и в 1878 г. Черняев избавился от обязательств по газете, передав ведение её Раппу и Слонимскому.
[править] Снова в Туркестане
В 1882 г., после многих лет вынужденного бездействия, Черняев сделался туркестанским генерал-губернатором, но пробыл в этой должности только около двух лет, не обнаружив ни административного такта, ни умения в выборе сотрудников и доверенных лиц. Один из его приближенных, Всеволод Крестовский, счёл нужным очистить от зловредных либеральных книг общественную библиотеку, устроенную в Ташкенте при генерале Кауфмане, и библиотека, собранная с большим старанием, была фактически уничтожена, что вызвало справедливые нарекания среди местного русского чиновничества. Под влиянием неудачных советников из консервативного лагеря, Черняев принял другую, более серьёзную меру: сосредоточил в своём лице (или, вернее, в своей канцелярии) высшую апелляционную и кассационную инстанцию по всем судебным делам края, а на запрос или замечание сената по этому поводу отвечал уклончиво, в пренебрежительном тоне, вследствие чего должен был вскоре покинуть свой пост.
[править] В отставке
С 1884 г. он состоял членом военного совета, в 1886 г. вышел в отставку из-за полемики против проектов военного министра, с 1890 г. был опять членом военного совета. Скончался 4 августа в 1898 г. в родовом имении своём Тубышки, Могилевской губернии.
[править] Оценка деятельности
Одаренный не столько талантами, сколько хорошими природными инстинктами, Черняев часто портил себе карьеру тем, что не умел или не хотел приспособляться к желаниям и понятиям правящих лиц. С другой стороны, необыкновенная деликатность в личных отношениях доходила у него до слабости: вполне бескорыстный и правдивый сам по себе, он терпел около себя людей сомнительной честности и предоставлял действовать от своего имени разным мелочным честолюбцам и карьеристам, что справедливо ставилось ему в укор во время командования им сербской армией и позднее, в краткий период его управления Туркестанским краем. В годы его популярности и влияния легко пристраивались к нему все желающие; податливость его относительно лиц, навязывавших ему свои услуги и свою преданность, сильно вредила его репутации, как практического деятеля. Нет сомнения, что внезапная приостановка его служебной карьеры после блестящего завоевания Туркестанской области объясняет многое в его дальнейших увлечениях и слабостях; он был выбит из колеи именно в тот момент, когда принёс наибольше услуг государству, и эта странность постигшего его удара наложила свою печать на идеи его по внутренней политике. Политические воззрения его далеко не совпадали с теориями и взглядами, проводившимися в «Русском Мире» Фадеевым; в сущности, Черняев был проникнут более серьёзным оппозиционным духом и делал из некоторых славянофильских посылок весьма логические прямолинейные выводы, имеющие мало общего с славянофильством в собственном смысле этого слова. Личный архив М. Г. Черняева хранится в Отделе письменных источников Государственного исторического музея в Москве.
[править] Литература
- Некрологи: «Новое Время» (1898, № 8060 от 5 августа и № 8069 от 15 августа) и «Правительственный Вестник» (1898, № 171 от 8 августа).
- Михайлов А. Михаил Григорьевич Черняев. Биографический очерк. С приложением выражений общественного к нему сочувствия. СПб., 1906 .
- Терентьев М. А., История завоевания Средней Азии. Тт. 1-3. СПб., 1903.
[править] Ссылки
- Халфин Н. А. Политика России в Средней Азии (1857-1868). М., 1960.
- Южаков Ю. Д. Шестнадцатилетняя годовщина взятия Ташкента. (Воспоминание старого туркестанца). СПб., 1881.
